Таис Афинская. Роман - Страница 138

138

Лисипп появился, чему-то ухмыляясь, и нашел обеих лениво возлежавшими рядышком и с большим аппетитом уничтожавшими лепешки со сливками. Приглядываясь к ним, ваятель не заметил никаких перемен, кроме западинок на щеках и воистину олимпийского спокойствия обеих.

- Чему ты смеешься, учитель? - равнодушно спросила Таис.

- Излечили! - Лисипп рассмеялся еще откровеннее.

- Кого? Нас?

- От чего вас лечить? Эхефила! Он решил остаться в Эриду!

Таис, заинтересованная, приподнялась на локте. Эрис повела глазами в сторону Лисиппа.

- Остаться в Эриду и сделать здесь статуи этих, как их, словом, раскосых Лилит.

- В самом деле излечили! - засмеялась Таис. - А ты все же потерял своего ученика, Лисипп.

- Для искусства он не потерян, это главное! - ответил ваятель. - Кстати, они хотят купить клеофрадовскую Анадиомену. Дают двойной вес золота. Оно теперь стало дороже серебра. За статер, прежде стоивший две драхмы, дают четырехдрахмовую сову. Многие торговцы Эллады разоряются.

- Так продай! - спокойно сказала Таис. Лисипп удивленно посмотрел на нее.

- А желание Александра?

- Мне кажется, Александру, если он вернется, будет не до Анадиомены. Вспомни, какое огромное количество людей ждет его в Вавилоне. А кроме людей, горы бумаг, прошений, отчетов со всей громадной его империи. Если прибавится еще Индия…

- Она не прибавится! - уверенно сказал Лисипп.

- Я не имею понятия, сколько может стоить Анадиомена.

- Много! Хоть и не дадут, наверное, столько, как за Диадумена моего учителя Поликлета. Всему миру известно, что за него было заплачено сто талантов в прежние времена, когда деньги были дороже. Анадиомена настолько прекрасна, что, включая стоимость серебра, за нее дадут не меньше чем тридцать талантов.

- Это громаднейшая цена! А сколько вообще берут ваятели? - спросила удивленная Таис.

- За модели и парадигмы хороший ваятель берет две тысячи драхм, за статуи и барельефы до десяти тысяч.

- Так это всего полтора таланта!

- Разве можно сравнивать исключительное творение, созданное Клеофрадом, и работу хорошую, но обычную? - возразил ваятель. - Так подождем все же с Анадиоменой?

- Подождем, - согласилась Таис, думая о чем-то другом, и Лисипп удивился отсутствию всяких признаков волнения, какое вызывало прежде упоминание об Александре.

Афинянка взяла серебряный колокольчик, данный ей старшим жрецом, и встряхнула его. Спустя несколько минут в келью явился он сам и остановился на пороге. Таис пригласила его сесть и осведомилась о здоровье его младшего собрата.

- Он заболел серьезно. Не годится для исполнения высших обрядов Тантр с нею, - кивок в сторону Эрис.

- У меня к тебе большая просьба, жрец. Нам время покинуть храм, а мне хотелось бы испытать себя еще в одном.

- Говори.

- Получить поцелуй змея, как ваша повелительница нагов.

- Она обезумела! Вы сделали из нее мэнолис, охваченную исступлением менаду! - закричал Лисипп так громко, что жрец укоризненно взглянул на него.

- Ты чувствуешь себя в силах выполнить страшный обряд? - серьезно спросил индиец.

- Да! - уверенно сказала Таис с беспечной отвагой, издавна знакомой Лисиппу.

- Ты губишь ее, - сказал ваятель жрецу, - ты убийца, если позволишь ей.

Жрец покачал головой.

- Желание в ней возникло неспроста. Определить соразмерность своих сил необходимо перед выполнением задач жизни, ибо жизнь - искусство, а не хитрость, для открытых глаз и сердец. Возможно, она погибнет. Значит, таково начертание Кармы - прервать ее жизнь в этом возрасте. Если не погибнет, испытание умножит ее силы. Да будет так!

- И я тоже, - Эрис стала рядом с Таис.

- Иди и ты, я не сомневался в твоем желании.

Лисипп, потеряв дар речи от страха и негодования, вцепился себе в бороду, как если бы это была борода жреца.

Таис и Эрис спустились в подземелье. Повелительница змея сняла с них все одежды и украшения, вытерла молоком и полынью, надела передники. Обучиться простому напеву для музыкальной афинянки было делом нескольких минут. Обучение Эрис потребовало больше времени, но ритмы обе, как танцовщицы, поняли сразу.

Повелительница змей вызвала свое чудовище, и Таис первая начала смертельно опасную игру. Когда змей поднялся, склоняя вниз чешуйчатую морду, Таис услышала шепот на непонятном языке, прижалась губами к носу чудовища, молниеносно отпрянув. Змей бросился, брызгая ядом на передник, но Таис, трепеща от пережитого, была уже вне опасности. Змею дали отведать молока, и вперед выступила Эрис. Черная жрица не стала выжидать и, едва змей поднялся на хвосте, звонко чмокнула его в нос и отпрянула, даже не дав ему забрызгать себя ядом. Повелительница змей вскрикнула от неожиданности, и разъяренное чудовище кинулось на нее. Индианка уклонилась от укуса, плеснула в морду змея из второй чашки молоко, которую держала в руках, оттолкнула Таис и Эрис за решетку и облегченно вздохнула. Таис расцеловала ее и подарила дорогой браслет. В тот же вечер старший жрец надел Эрис ожерелье необычайной редкости из ядовитых зубов самых гигантских змей, когда-либо пойманных в индийских лесах. Таис получила другой подарок - ожерелье из когтей черных грифов, окованных золотом и нанизанных на цепочку.

- Это наряд хранительницы заповедных троп, ведущих на восток за горы, - пояснил жрец.

- А мое?

- Как и полагается, символ бесстрашия, неутомимости и воздаяния, - ответил индиец, глядя на черную жрицу с гораздо большим, чем ранее, уважением.

Кроме того, старший жрец подарил Таис чашу из прозрачного халцедона с вырезанным на ней изображением змеиного танца.

138